Православие с чего начать новичку. Апология встряски, или с чего начать воцерковление

Апология встряски, или с чего начать воцерковление

Части 1, 2, 3, 4

Литератор – Да, для них это всё, фетиш… Великие почитатели телесного.

С. – Нет, Бога он не отрицает. А вот дисциплину нравственную, воздержание, борьбу с самим собой признавать не хочет. И это самое страшное. То есть человек живёт идолопоклонством. Другой пример: сейчас я лечусь у своего 80-летнего врача. Врач очень хороший, помогает. Он такой здоровый, крепкий. Жены у него нет, и – та же самая история. Иконы висят, Бога признаёт, но аскетику как таковую, борьбу с собой отрицает. Желание бороться со страстями равно нулю..

Л. – Тут недавно про философа Леонтьева вышла замечательная книга: «Восхождение на Афон». Автор – известный леонтьевед Констанин Долгов. Её стоит почитать. Так, Леонтьев пишет сам о себе, что очень любил православное богослужение, любил Церковь, любил высокую нравственность. И вместе с тем любил женщин и все тридцать три удовольствия. И всё это сочетал в себе. В конечном итоге тяжко заболел. И, милостью Божией, понял, что причиной болезни, этого отхода плоти и духа от путей Всевышнего, явилась пестуемая им его личная самочинная любовь к Богу. То есть он захотел любить Его не так, как надо, а как он сам, человек, хочет. С недопустимой эклектикой из морали и аморалки.

С. – Как и Бердяев…

Л. – Чеканные формулировки его, конечно, местами подкупают, но общие выводы этого философа – не в пользу Церкви. Беда современного умного человека: он что-то берёт для себя из Бердяева, что-то из Святых Отцов. А результат, как правило, один: критическое отношение к традиции, занижение ее значимости и, как следствие этого, отсутствие тяги к богослужению, к полноценной церковной жизни. Что для Бердяева, кстати, было в высшей степени характерно.

С. – Это давнишняя беда интеллигенции. Хотят исправить все общество в целом, измышляют целые теории, плачут от вселенской несправедливости, а в результате кончают социализмом или анархизмом. А почему? К Богу отношение – с прохладцей, а то и с ненавистью, и совершенное нежелание бороться с любимыми личными грехами. От этого – неминуемый приход к богоборчеству. Какие чудесные стихи о Христе писал юный Энгельс. И какая страшная метаморфоза.

Л. – Совершенно верно.

С. – А возьмём католичество! Договориться до того, что папа бывает более прав, нежели апостол Павел! Это Пий IX заявил. А почему? Наверное, потому, что он рассуждал так: апостол Петр выше Павла, а он, папа, – его наместник. Это и есть ключ к пониманию самости, ячества.

Л. – Какую схему правильной духовной жизни вы посоветовали бы современному думающему интеллигентному человеку?

С. – Мне понравилось, как сказал об этом наш известный церковный писатель Василий Ирзабеков: «Я поначалу окончил филологический факультет. Там изучал славянский язык, сдал экзамен на очень хорошую оценку. И поначалу думал: а почему в Церкви служба – не на русском языке? Как я буду стоять на богослужении? Но, заставив себя быть в храме, я уже не мог без него быть. Я понял такую красоту, такую духовную радость, что этот язык стал для меня незаменимым. Это и есть воцерковление. Так что надо потрудиться.

Л. – Но схема воцерковления – это ведь не только присутствие на службах…

С. – Правильно будет сказать, ссылаясь на Евангелие, что воцерковление даётся тому, кого привлечёт Отец наш Небесный. Это воля Божия. Господь видит человека и знает его внутреннее устроение. Но общаясь с людьми, я бы начал вот с чего: «Вы признаёте Творца?» – «Признаём». «Признаёте, что мир сотворён Богом?» – Признаём». «Что он – Начальник жизни?» – «Да». «Что Он – основа жизни и что без Него вообще всё пусто и не имеет никакого смысла?» – «Да». «Хорошо. Далее, надо признать, что Он дал законы жизни, её правила – прежде всего нравственные, духовные. Где они изложены? В Евангелии. Кем они раскрыты и утверждены? Безусловно правильно Святыми Отцами. И никакого иного мнения, кроме семи Соборов Святых Отцов, здесь быть уже не может».

Л. – Но могут спросить – а почему нельзя?

С. – Да потому что они – духоносны и святой своей жизнью прозрели суть явлений и доподлинно знают, как угодить Богу. О, если б нам добраться хотя бы до подножия их мудрости.

Л. – И все же, упрощённо говоря, что нужно делать для воцерковления?

С. – Признать законы Творца.

Л. – Какие это законы и как их признать?

С. – Духовные. Признать абсолютными и непререкаемыми десять заповедей Моисея. Но это только начало. Если вы их отрицаете, то о христианстве вообще говорить нечего. Оно будет непонятно. Как может говорить о христианстве человек, который прелюбодействует? Человек, который ненавидит отца и мать, посягает на чужое имущество, живёт жаждой наживы, лжесвидетельствует ради своего интереса? Разберитесь сначала в этом. Если же ты все это соблюдаешь безусловно (!), тогда будем говорить о том, что выше. Ибо Господь сказал: «Я пришел не нарушить Закон, но исполнить».

Л. – Вот вопрос: когда мы начинаем работать, миссионерствовать в среде «духовно беспризорных», то с ними нельзя говорить сразу языком «высшей математики» – Святых Отцов. Как говорится, их надо сначала почистить, умыть, одеть и заняться ликбезом, то есть напитать не твердой пищей, а молоком. Но здесь можно легко споткнуться, так как подобным же образом рассуждают представители «христианского марксизма». Нельзя, мол, проповедовать бомжам, копающимся в навозной куче. Нам надо сначала их сделать людьми, помыть, почистить, одеть, дать образование, включить в классовую борьбу…

С. – Понятно. Но цель у «христианских марксистов-то» – иная. А так, конечно, надо быть духовно опытными миссионерами, чтобы работать с живым человеком. Главное при общении с начинающими – не заигрывать с ними, не опрощать таинственное и сложнейшее дело спасения. Надо достичь безусловной уверенности твоих слушателей в том, что есть Бог. Если это удастся заложить, человек сразу же обретает непоколебимую духовную опору. Он перестает ощущать одиночество и признаёт, что есть то, на чём держится весь мирю. Пополемизируем: докажите, что Бог не сотворил мир. Можно ссылаться на Дарвина, что один поедает другого, но тогда это – фашизм. И сионисты тогда тоже правы, утверждая, что истина у того, кто сильный. А слабого нужно уничтожать и давить. У Христа же всего этого нет. Итак, если вы признали за непреложную основу, что всё сотворено Богом в благих целях для человека, равно как и природа создана для него. Тогда приходит второй вопрос – понятие о Боге. Что самое драгоценное для Бога? Человек. Образ Божий в человеке и богоподобие – что это такое? Свободная воля, грех, смерть, вечная жизнь? Вопросы – элементарные, но надо подать их живо, интересно и темпераментно. Когда в свое время мне показали, что есть Бог, я опьянел от восторга, от радости. Это было счастье непередаваемое. Это, как сказано в Апокалипсисе, и есть первая любовь.

ХХ век подвёл итог истории человеческой как страшного отступления от Бога. Это началось в ХIХ веке. Крымская война, по сути, есть первая мировая война. Война безбожного европейского мира против православия. Хотя за двадцать лет до неё Александр I заключил Священный союз. Против чего? Против революции. Идея у Императора была очень благородная: чтобы монархии охраняли христианские государства. Французская революция была репетицией Октября. Казнь короля, гонения на Церковь, которая была отделена от государства, падение нравов. И поэтому Наполеон, хотя его выдвинула революция, понял, что надо быть только монархом. А каким – неважно. Необходимо было надеть эполеты, корону и утвердить иерархию. Потом он подавил из пушек бунт, навёл порядок, в котором так всегда нуждается народ. И – надел на себя корону императора. Так же поступил и Сталин, но при этом не отказался от своей идеологии.

Вся Новая история ожесточенно отрицает Бога, нравственность и обожествляет прогресс. Потому как там всё умно и разумно. Но – без Бога. И ХХ век рождает две сверхмощные антихристианские идеологии: коммунистическую и фашистскую. Истоки первой – Сен-Симон, Фурье, Кампанелла, их прекраснодушное общество будущего, где миром управляет интеллект, а тяжёлый труд заменяет машина. Просвещённое общество будет наслаждаться весельем и красотой, но для Бога там места нет. И эту теорию всецело принимают Маркс и Энгельс. Общество будет бесклассовое, говорят они, но его нужно создать. Для этого нужно уничтожить правящий класс – капиталистов и помещиков. Это первый шаг, для чего необходимо создать учение о диктатуре пролетариата.. А ещё – классовая борьба, террор. Но террор – справедливый, ради блага будущего общества. Этот террор был проявлен еще во французскую революцию. Потом его полностью взял на вооружение Ленин, и проводил до конца жизни Сталин. Последний прекрасно понимал, что как только террор кончится, кончится и идеология. Так оно и случилось. Развенчание культа Сталина стало мощным ударом по марксизму-ленинизму.

Фашизм, в свою очередь, рождается от протестантизма, когда немецкая нация вся откололась от Католической церкви. Но немцы всегда мечтали о господстве, это в них сидит. После франко-прусской войны, победы под Сидоном, когда Бисмарк наголову разбил французскую армию, германская нация воссоединилась. Но христианства там уже не было. Идеология превосходства немцев возникла не на пустом месте – они создали прекрасную промышленность и армию. А у нас идеологию марксизма-ленинизма проводила в жизнь русская интеллигенция. Булгаков, Струве, Ильин, Бердяев – все они поначалу были марксистами, антихристианами и тем самым внесли свою лепту в формирование тоталитарного режима.

Л. – Что же в Бердяеве было антихристианского?

С. – Вина Бердяева, безусловно, в поставленном им вопросе о Боге и аде. Он признает ад, но у него нигде нет церковного понятия о борьбе человека с самим собой. У Бердяева есть общее признание Бога, но его отношение ко Христу для меня как-то непонятно, неясно. Не видеть истину во Христе и не вести светлый, преображающий душу образ жизни, который Он заповедовал нам, – смерть. Поэтому Бердяев и иже с ним создали парижскую школу, ушли от ортодоксальной Православной церкви. От Антония Храповицкого, от Феофана Быстрова. Они ушли в либеральное европейское христианство. Их сообщество признала тогда главой Патриарха Константинопольского. А там было явное заигрывание с католичеством. Это – парижский толк. Автокефалию им дал покойный Патриарх Алексий I. Поэтому мир сегодня стоит перед последним испытанием. А две вышеуказанные идеологии – демонические. Но в них поверили и многие порядочные люди.

Л. – А сионизм? Он ведь из этой же серии.

С. – Сионизм не имел государства и не имел армии. Он влиял через прессу, деньги, парламенты. Чем был страшен Сталин: была поставлена цель – мировое господство, коммунизм во всем мире, на всём земном шаре – серп и молот. И у Гитлера та же задача – при помощи железного порядка, науки, промышленности, искусства и при верховенстве германской расы. Мне рассказывал один фронтовик, который был старше меня лет на десять, как под Харьковом разорвало фронт и погибли около 1,5 миллионов человек а 600 тысяч попало в плен. И все разбежались по домам. У нас в обозе, говорит он, ехал старый солдат и говорит: «Петька, не беги. Сейчас дерутся два змея – пятиглавый с четырёхглавым. И пятиглавый победит. А что потом будет? А потом шестиглавый победит пятиглавого». Вот либерализм и есть шестиглавый змей. Во что это выльется дальше – зависит от России. Сумеет ли она извлечь уроки из страшной трагедии ХХ века? Ведь рухнуло буквально всё, но осталось то, что вечно, – Церковь. И на неё вся надежда. Да и крушение великой России произошло только оттого, что русский народ перестал быть православным.

Л. – Таким образом, единственный способ спасения России – возврат ко Христу.

Л. – Что вы скажете о предложении Президента Дмитрия Медведева преподавать основы религии в школе?

С. – Меня порадовало, что в армии будет священник. Не как капеллан в военной форме, а в рясе и со всей надлежащей атрибутикой, это очень важно. И мулла будет там, где больше десяти процентов мусульман, где необходимо духовное окормление. «Ибо вера от слышания»…

Л. – Теперь у «чутких» на всякое добро либералов начнётся – «а у нас светское государство, это нарушение, это неправильно».

С. – Тут надо попытаться убедить либералов: не законами, не диктатурой, не кулаком, а показать статистику, как жутко растет преступность. Отчего? От отсутствия нравственных основ у человека. Вы даете только свободу страстям, а религия полагает предел человеческой разнузданности – все три религии. От Елизаветы Петровны до Николая I было вынесено всего десять смертных приговоров (!): пять декабристов, Стенька Разин, Пугачёв, ещё кто-то… Сегодня же судебная система захлебнулась в этих уголовных преступлениях! Вот из ХIХ века интересная статистика: взяли по 100 тысяч дворян, купцов, духовенства и крестьян. По количеству совершенных преступлений лидируют дворяне, их 900 человек на 100 тысяч. Оно и понятно – вольнолюбие, вседозволенность. На втором месте купцы – 130 человек. Там деньги, сребролюбие. На предпоследнем – крестьяне, там 15. И только один – из духовенства. Вывод: чем дальше от Церкви, от нравственных начал, императивов, тем больше свободы и, соответственно, преступности. А почему? Вольнодумство, проистекающее от извечной человеческой гордыни, и вседозволенность.

Православная Жизнь

Main menu

Хочу воцерковиться. С чего начать?

Первые шаги на пути воцерковления бывают сложны, потому что новоначальным христианам многое в Церкви кажется непонятным, чужим и даже страшным. К кому обратиться с вопросами? Как получить возможность пообщаться со священником? Как и сколько молиться? Протоиерей Андрей Байков, клирик Богоявленского кафедрального собора Горловки, рассказывает, что нужно предпринять, чтобы воцерковление привело к глубокой и осознанной жизни в Церкви.

Какие вопросы себе задать?

Человеку, который хочет воцерковиться, прежде всего нужно обратиться к истокам, к своему прошлому. Важно знать, крещён ли он, кто его крёстные родители. Каждый из нас носит имя православного святого — своего небесного покровителя. У него есть своя история, жизнеописание — мы называем его житие. Это житие нужно прочитать обязательно. По мере ознакомления с ним у человека обязательно возникнет множество духовных и практических вопросов: можно ли достичь подобной святости? Не сказка ли это? Как мы связаны с невидимым миром Бога и святых? Все эти вопросы нужно задать священнослужителю при живом общении с ним.

Воцерковляться самому по какому-то учебнику или книге сложно, а порой и опасно. Дело в том, что сейчас много ложных религиозных течений, которые так или иначе предлагают свои учения под видом идей добра, мира и всеобщего счастья. Человек до прихода в Церковь обычно так себе и представляет духовные ценности. Но часто за этими красивыми словами кроются вещи, которые могут нанести серьёзный духовный вред. Во избежание таких ошибок нужно живое общение со священником.

Как «поймать» священника?

Сейчас все священники в конце каждого богослужения дают объявления о том, какие службы будут совершены в храме в течение недели. По этому объявлению, как по дорожной карте, и нужно ориентироваться. В храме у любой свечницы или человека в облачении можно спросить, в какое время заканчивается Божественная литургия (утром) или вечернее богослужение. Если к священнику подойти после окончания службы, ему будет проще найти время для беседы с вами. Особенно удобно подойти для беседы после вечерней службы.

Не нужно ничего бояться! Отвечать на вопросы новоначальных — прямая задача любого священнослужителя. Не представляю среди них такого, кто отказал бы во внимании воцерковляющемуся человеку.

Что почитать?

Многие боятся напрямую обратиться к священнослужителю со своими вопросами. Чтобы избавиться от этого страха, можно немного подготовиться теоретически. Взять книги «Азы православия», «Духовные посевы» или «Закон Божий» в изложении для семьи и школы и читать начальные тезисы о нашей вере. Кто такой Иисус Христос? Зачем Он пришёл в мир? Каким образом раздаёт Себя в виде Тела и Крови во время причастия? Это фундаментальные вопросы. Когда человек озадачится ими, ему всё-таки придётся обратиться к священнику и поговорить с ним. Найти время для этого необходимо. Когда человек придёт с книжкой, в которой карандашиком отмечены непонятные места, любой священник уделит ему время и поможет понять самое главное: что Глава Церкви — Христос, Он пришёл, чтобы спасти человечество. Что Исповедь, Причастие и другие таинства, которые совершаются в Церкви — это не страшно. Все они — для нас, и даже он, человек пока ещё невоцерковлённый, может прийти, исповедовать свои грехи и причаститься — если крещён, конечно.

Ещё один способ воцерковиться — это посещение святых мест, то есть мест особого явления Божией благодати. Однако я больше склоняюсь к первому способу, потому что мирские люди не всегда осознают, что такое мощи, иконы и другие святыни храмов и монастырей, в которые они приезжают.

Как и сколько молиться?

Порой люди невоцерковлённые решают, что могут сами определить для себя молитвенное правило, но тут есть опасность, с одной стороны, не молиться вообще, с другой — наложить на себя бремена неудобоносимые. Для определения размеров правила в первую очередь надо обратиться к священнослужителю. Он порекомендует молитвы, которые не только наполнены смыслом, но и богодухновенны — с таких начинается утреннее и вечернее правило. Они дают не столько информацию, сколько духовные силы.

Как младенцу мы предлагаем сначала молоко, а потом твёрдую пищу, так и новоначальному — духовному младенцу — нужно предложить молитвы, которые безусловно усваиваются душой. Только спустя время можно перейти к длинным канонам и последованию ко Причастию: когда он уже поймёт, что молитва — это прямое общение с Богом, Божией Матерью и святыми.

Участвовать ли в таинствах?

Нужно стараться сподвигнуть себя к исповеди и причастию Святых Христовых Таин, потому что это чудесным образом даёт духовные силы. Тогда человек действительно начнёт воцерковляться, и это будет видно и ему самому, и священнику. Уже не страшно пойти на исповедь, приложиться к иконам, попросить помощи у Матери Божией, взять благословение. Он начнёт жить не только физическими понятиями и мерками, мир для него расширится. Воцерковлённый человек становится нужным не только на работе и в семье, но и членам семьи православной, Глава которой — Христос.

Внутреннее воцерковление надо продолжать всегда. Нужно стремиться всё время считать себя недостаточно просвещённым, недостаточно понявшим Бога. Если человек найдёт в своей жизни время, проявит искреннее желание понять, что такое Церковь и Кто такой Христос, то Господь всегда откроет ему Себя.

Записала Екатерина Щербакова

Группа

Православие для начинающих ☦

Информация

Мы рады, что вы зашли к нам !

Другое

Действия

13 435 записей

Интересно знать. 20-ЛЕТНЯЯ СХИМОНАХИНЯ. Монахиня Нина (Крыгина)

Случилось это 28 апреля 2005 года. Привела Ольгу в Среднеуральскиий женский монастырь родительница, поскольку у девушки был рак мозга, Показать полностью… и её выписали из Онкологического центра Екатеринбурга, сказав, что она безнадежна. Тогда она не могла даже самостоятельно стоять на ногах, а потому мама поддерживала её со спины. А родная бабушка уже шила ей погребальные одежды, но работа отчего-то не ладилась. Женщина же всё не переставала удивляться: отчего не получается такое простое шитьё?! И только через год всем стало ясно, что не шилось за ненадобностью: той, кому предназначались эти погребальные одежды, суждено было уйти в вечность в Великой схиме, для чего и был дан ей этот удивительный год.

Когда Ольга пришла в обитель, её подвели к отцу Сергию, духовнику и строителю обители, и он сказал ей: «Если хочешь жить, то оставайся в нашем монастыре». И она поверила ему и осталась. Болезнь сопровождалась страшными головными болями, и она практически не могла есть. Но буквально с первых дней жизни в монастыре Ольга постепенно стала не только есть, но даже самостоятельно двигаться. Позже она поведала сёстрам, что, когда обучалась в Магнитогорском университете и ей объявили страшный диагноз, то первая мысль, возникшая тогда у девушки, была: значит, уйду в монастырь. Почему так, она сама не знала, а только очень этому удивилась. И потому, когда её подвели к отцу Сергию, и он предложил ей остаться и пожить в монастыре, она вспомнила ту свою мысль и сразу же согласилась. Позже у Ольги появилось иное желание: если вылечится полностью, то останется в монастыре на всю оставшуюся жизнь. Об этом и просила она теперь в своих горячих молитвах Богородицу, дала Ей обет. Ведь и монастырь-то этот, ставший для девушки прибежищем в её скорбные дни, Богородичный.

Поведав об этом отцу Сергию, услышала в ответ: «Деточка, ты должна понять, насколько серьёзные вещи ты сказала Богородице. Это ведь обет и его надо выполнять». А дальше произошло то, что называется чудом исцеления. Девушка со страшным диагнозом, которой был вынесен врачами окончательный вердикт, а потому выписанная домой умирать, исцелилась в монастыре полностью (!).

Ещё недавно она переступила порог этой обители с опухолью мозга, которая выдавила ей левый глаз так, что вышла на лоб, а потому шишка была очень страшная. Теперь же всё выровнялось, лобик стал абсолютно ровным, глаз открывался.

Она была сама тишина, женственность и покой, вспоминают о ней сёстры. Никто никогда не слышал, чтобы она роптала, повышала на кого-то голос. Как часто бывает, что больной человек срывается от своей боли, любая неловкость так сильно ранит других людей. Ольга же никогда ни на кого – как бы ей не было больно – голоса не повышала и за все время, что прожила в монастыре, ни разу ни с кем не поссорилась.

Когда Ольга наконец излечилась, однокурсницы и подруги стали говорить ей о том, что она ещё молода и симпатична, надо сначала доучиться, создать семью, а уж потом, со временем, можно снова вернуться в монастырь. И девушка стала склоняться к этим помыслам, а потом подошла к отцу Сергию и призналась во всём. И тогда ей напомнили, что она давала обет, а это очень серьёзно. «Давай просто помолимся, – предложил духовник, – и попросим Богородицу: как Она устроит, по какому пути тебе идти». Так они помолились вместе, а через некоторое время опухоль стала расти с неимоверной скоростью, буквально на глазах. Но, что удивительно, именно в это время появилось ощущение, что Ольга стала очень быстро расти духовно. Она приняла свой крест, у неё не было никакого ропота. Девушка поняла, что болезнь дана ей Богом для её же спасения. И если бы она вернулась в мир, то наверняка произошло что-то, от чего могла бы погибнуть её душа. Приняв свою болезнь, она согласилась нести этот свой крест без ропота.

С наречением имени Евдокия её постригли в мантию. Тогда она ещё могла передвигаться, а потому постриг был в храме. Она, как и полагается, распиналась на ковре с Иисусовой молитвой, хотя идти самой ей было трудно, и её поддерживали с двух сторон матушка Варвара и благочинная, тоже Варвара, будущая настоятельница обители. Прошло ещё немного времени и у неё началось благодарение: за этот крест, за данную ей Богом болезнь. Это было настолько удивительно! «Я так благодарна Богу, – признавалась монахиня Нина, – что довелось увидеть это собственными глазами. Как-то зашла к ней в келью, а было это перед самым её постригом в Великую схиму. Её постригли в повечерие Благовещения, когда стало понятно, что она должна отойти к Богу, настолько быстро развивалась болезнь. Но именно благодарение в болезни побудило отца Сергия обратиться к владыке с прошением о постриге в Великую схиму двадцатилетней монахини. И вот, перед этим событием, я зашла к ней в келью. У нас много людей к ней заходило, но так, чтобы не надоедать и с ней побыть немножко. Нередко же и для того, чтобы эти несколько минут, проведённые с ней – и это удивительно – дали силы самому человеку, пришедшему сейчас в эту келью. Потому как было ощущение света, который идёт изнутри».

«И вот я подошла к ней, и спрашиваю о самочувствии. У неё в тот момент были очень сильные головные боли, а потому ставили капельницу. Её причащали каждый день, она и держалась-то от причастия к причастию. Но когда боль становилась невыносимой, она всё же просила и ей ставили капельницу. Помню, это было перед самой ночью. Так вот, на мой вопрос о её самочувствии она ответила: «Какая я счастливая!» Мне показалось, что я ослышалась, а потому наклонилась к ней и говорю: «Что ты сказала?» И вновь слышу в ответ: «Какая я счастливая!» И было в этом столько тихой радости! Помню, мы говорили с ней тогда о вечности, причем, совершенно спокойно. Она не боялась смерти. Я свидетель: когда зашёл отец Сергий, она сложила ладони крестом и обратилась к нему со словами: «Батюшка, благословите умереть!» А он, улыбаясь, отвечает ей: «Ну, схимонахиня Анна, если все умрут, кто ж молиться будет? Давай, мы ещё поживём!» Через некоторое время она опять смиренно просит: «Батюшка, благословите меня умереть! Я туда хочу». И показывает вверх. Кровать-то в келье двухъярусная, вот он и пытается сейчас отшутиться: «Куда ж, туда? Там Иринка наша клиросная». А она ему: «Нет, я не на второй ярус, я к Богородице хочу, я к Богу хочу!» И всё это было так тихо, так радостно! Словно просится человек к своим родным, к тем, кого так любит, так по ним соскучился, что больше сил нет находиться без них, вдали от них. я смотрела на них и думала, – неужели это происходит в моей жизни? Не в книгах каких-то, а вот тут, реально, рядом, сейчас. и ещё я видела, что это возможно: когда вот оно тело – исстрадавшееся, больное, которое отмирает у тебя на глазах, а душа – радуется! И это возможно, когда человеку всего двадцать лет! Когда идёт благодарение Богу за тот крест, который Он дал, и через это благодарение изливается благодать и радуется сердце. Как оказалось потом, она всё же получила благословение от отца Сергия, и они оба помолились Пресвятой Богородице, а там – как Пречистая определит.

Она мирно отошла ко Господу 21 апреля 2006 года на Страстной Седмице, в Великую Пятницу, в тот самый час, когда Господь висел на Кресте, но душа уже покинула Его. Хоронили её в Пасху, со словами пасхальной радости, и отец Сергий восклицал: «Христос Воскресе! Схимонахиня Анна, Христос Воскресе!» И у всех, кто был на её похоронах, было ощущение такой радости, такого света!»

Монах Давид приезжал в монастырь за некоторое время до её мирной кончины, и когда с отцом Сергием зашёл к ней в келью, то был потрясён ощущением той силы, что «совершается в немощи» этой двадцатилетней девочки. Он долго и серьезно смотрел на неё, и тогда она (не будучи тогда ещё схимницей, а просто монахиней) задала ему вопрос: «Почему вы так серьёзно смотрите на меня?» И услышала: «Просто я думаю, как тебе помочь». Она же ответила монаху: «А у меня всё хорошо!» И тогда он выбежал в коридор и там расплакался. Потом он сказал: «Я буду просить на Афоне, чтобы молились за неё».

Когда же она отошла в вечность, позвонили с Афона и сказали, что трём старцам на Святой Горе было открыто, что душа её прошла без мытарств. И что она очень светла и находится у Престола Божия. А ещё поздравили монастырь с тем, что такая душа ушла отсюда вечность.

За тот недолгий срок, что был определён ей Господом, она испила и чашу скорби, и чашу милости Божией, с благодарностью приняв от Бога всё.

Понравился пост? Подпишись на группу Православие для начинающих

Источники:

http://pravoslavie.ru/38166.html
http://pravlife.org/ru/content/hochu-vocerkovitsya-s-chego-nachat
http://vk.com/pravoslavie_dlya_nachinauchix