От трудов праведных не нажить. Опрос: Вы согласны с выражением – От трудов праведных не наживёшь палат каменных

От трудов праведных не нажить палат каменных.

Пословицы русского народа. — М.: Художественная литература . В. И. Даль . 1989 .

Смотреть что такое “От трудов праведных не нажить палат каменных.” в других словарях:

от трудов праведных не стяжать(нажить) палат каменных — От трудов своих сыт будешь, а богат не будешь. Ср. Притч. 28, 20. Ср. Нам не твердили, что от трудов праведных не наживешь палат каменных, а учили, что всякое неправое стяжание прах. Лесков. Обойденные. 2, 7. Ср. Он откладывал из трудовых денег… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона

От трудов праведных не стяжать(нажить) палат каменных — Отъ трудовъ праведныхъ не стяжать (нажить) палатъ каменныхъ. Отъ трудовъ своихъ сытъ будешь, а богатъ не будешь. Ср. Притч. 28, 20. Ср. Намъ не твердили, что отъ трудовъ праведныхъ не наживешь палатъ каменныхъ, а учили, что всякое неправое… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)

РАБОТА – ПРАЗДНОСТЬ — Жнет, не сеяв, молотит по чужим токам. Посеяно с лукошко, так и выросло немножко. Аминем квашни не замесишь; молитву твори, да муку клади! Боже, поможи, а ты на боку не лежи! Богу молись, а сам трудись! Не сиди сложа руки, так не будет и скуки! С … В.И. Даль. Пословицы русского народа

ПАЛАТА — палаты, жен. [латин. palatium]. 1. только мн. Дворец, великолепное здание, первонач., встарину, каменное (устар.). «Все в том острове богаты, изоб нет, везде палаты.» Пушкин. Боярские палаты. «Великолепные соорудя палаты, где разливаются в пирах… … Толковый словарь Ушакова

КАМЕННЫЙ — КАМЕННЫЙ, сделанный из камня или вообще к камню относящийся. Каменный дом, из камня или из кирпича. Каменная ломка, прилом, прииск. Каменный бор, каменистый. Каменный баран, дикий баран, аркар, аргали, Ovis ammon, на Устьурте; камчатский, Ovis… … Толковый словарь Даля

БОГАТСТВО — (богачество), обилие имущества, животов, денег (В. Даль). В России сложилось иное, чем на Западе, отношение к деньгам и богатству. Для западного человека свобода олицетворяется в деньгах (в частности, известный афоризм Б. Франклина), для русского … Русская история

ПРАВДА — жен. истина на деле, истина во образе, во благе; правосудие, справедливость. Творите суд и правду. Стоят за правду. Нет правды на свете суда по правде. Небеса, возвещают правду Его, Псалтирь.. Истина от земли воссия, и правда с небесе приниче,… … Толковый словарь Даля

От трудов праведных не наживешь палат каменных

Как вы стали миллионером? — Да очень просто. Приехал в Нью-Йорк без гроша в кармане. На последние 50 центов купил яблоко, очистил его и продал за 100 центов. За эти деньги я купил 2 яблока. Снова очистил их, продал и купил уже четыре. И долго бы еще я занимался этой ерундой, если бы мой дядя-миллионер не умер и не оставил мне всё свое состояние (анекдот).

В разгар перестройки, когда повсюду в нашей стране, от телеэкранов до электричек, шли упоенные разборы полетов, все пытались разобраться, как мы “дошли до жизни такой”, то есть до коммунистического режима. Среди демократических журналистов была популярна своя фирменная версия: они говорили, что к подобным режимам Россия предрасположена и сытой буржуазной жизни ей не видать потому, что отношение к богатству у нас традиционно неправильное. Русские не любят богатых, относятся к богатству как к греху. Одни пословицы чего стоят: “От трудов праведных не наживешь палат каменных”, “бедность не порок”. В то время как “весь мир” (ну, то есть тот мир, в который эти журналисты ездили в служебные командировки), наоборот, уважает богатых людей как воплощение добродетели. Всё же ясно как день. Почему становятся богатыми?

Да потому что не ленятся, не пьют, ведут здоровый образ жизни. А почему бедными бывают? Потому что бездельничают, пьянствуют и не желают получать образование. Богатые богаты потому, что хорошие, а бедные умирают под мостом потому, что плохие. И нечего их жалеть. Туда им и дорога. Нельзя сказать, чтобы эти рассуждения были совсем лишены смысла. Они где-то даже близки к истине — для тех стран, где эти журналисты побывали, то есть для богатых западных демократий. Понятно, что благодаря одному упорному труду и правильному образу жизни миллионером не станешь и там.

Это как в анекдоте: “Как вы стали миллионером? — Да очень просто. Приехал в Нью-Йорк без гроша в кармане. На последние 50 центов купил яблоко, очистил его и продал за 100 центов. За эти деньги я купил 2 яблока. Снова очистил их, продал и купил уже четыре. И долго бы еще я занимался этой ерундой, если бы мой дядя-миллионер не умер и не оставил мне всё свое состояние”. Но все-таки стабильного материального достатка в богатых странах сегодня действительно можно добиться благодаря честному труду, трезвости и бережливости. И, наоборот, чтобы стать нынче по-настоящему бедным в той же Америке, надо очень постараться в другую сторону. (Конечно, это справедливо с учетом многочисленных поправок — например, на социальную среду, которая формирует ценности человека. В самом справедливом и гуманном обществе дети наркоманов и алкоголиков скорее всего повторят судьбу родителей).

Однако подобная социальная справедливость — явление совсем недавнего времени. И, конечно, характерно оно только для самых благополучных стран, которые уже прошли все ужасы “первобытного капитализма”. Во всем мире на протяжении веков дело обстояло иначе. Стартового равенства возможностей не было нигде. (Как, кстати, нет его и сейчас: дети безработных на пособии по-прежнему не могут мечтать об обучении в Гарварде.) Правила игры были почти как в природе, не знающей гуманизма и порядочности. Богатство и мораль слишком часто были вещами взаимоисключающими. Осознание этого факта отразилось в фольклоре многих стран мира. Почти у каждого народа вы найдете сказки о жадных, глупых и ленивых богачах. Не составляет исключения и фольклор западноевропейских народов, столь благополучно-буржуазных в наше время. Да и западная литература от фольклора не отставала. Достаточно вспомнить шотландского поэта второй половины XVIII века Роберта Бёрнса, всё творчество которого было посвящено исключительно этой теме — хищнически накопленного, несправедливого богатства и прославлению “честной бедности”: “Кто честной бедности своей стыдится, и всё прочее, тот самый худший из людей, трусливый раб, и прочее”, “Зачем разлучница-судьба всегда любви помеха? И почему любовь — раба достатка и успеха?”.

Если сравнивать корейцев и русских, то традиционные идеологии наших народов к богатству относятся прямо противоположно. У русских, по верному замечанию Бердяева, осуждение богатства как греха заложено в православной вере. Не удивительно поэтому возникновение таких русских пословиц, как: “У богатого черти детей качают”, “Деньги что каменья — тяжело на душу ложатся”, “Богатство родителей — кара детям”, “Богатство перед Богом великий грех, а бедность — перед людьми”.

У корейцев, казалось бы, всё должно быть по-другому. Их идеология в отношении денег — просто отрада сердцу демократа: практична, приземленна, нацеливает людей не на какие-то там абстрактные моральные ценности, а на очень земное материальное обеспечение семьи. И конфуцианская субординация предписывает беспрекословно подчиняться вышестоящему и сильному. Так что толстосумов тут, казалось бы, должны любить и уважать. Но не тут-то было. Из народных пословиц явствует, что корейцы, как и русские, были лишены каких-либо иллюзий по поводу моральных качеств богачей.

“Нет ничего грязнее сортира, нет никого грязнее богача”.
“Богач — что пепельница: чем больше накопит, тем грязнее становится”.
“Богач в одном месте поселяется, а тысяча домов в округе его ненавидит”.
Корейские пословицы наделяют богача множеством отрицательных качеств. Прежде всего, конечно, жадностью.
“Богач под одному мешку у людей отнимает да свои тысячи мешков наполняет”.
“Тот, кто имеет богатство, больше всех боится” (пословица сродни русской “Лишние деньги — лишняя забота”).
Богатый ленив:
“Сытая кошка мышей не ловит”.
“Богач на высоких подушках валяется да дурью мается” (можно сравнить с русской пословицей “Богатому всегда праздник”).
Богатый человек отличается невниманием к бедному, неумением входить в положение бедняка:
“Сытый барин положения слуги не понимает”.
“Смотрит богач на нищего и спрашивает: “А почему ты мяса не ешь?” (сравните с русской “Сытый голодного не разумеет”).
Не пропускает народ и такое явление, как нувориш. Внезапное богатство не делает его обладателя привлекательнее.
“Богач из Кёчхона на людей сверху вниз поглядывает” (Кёчхон был маленьким городком под Кёнчжу, где жили богачи по фамилии Чхве — корейский аналог “новых русских”).
“Когда нищий получает возможность есть-пить вдоволь, он путнику ложки риса не подаст”.
“Сам пузо набил, а монаху риса не дает”.
Однако корейской народной мудрости чужда и противоположная мысль — что бедных есть царствие небесное. Она не поэтизирует, подобно Бёрнсу, “честную бедность”. Никаких иллюзий здесь нет.
“Бедность душит”.
“Бедность — это ссоры”.
“Всякий, поголодав 100 дней, становится вором”.
“Бедность — это грех”.
Последняя пословица звучит прямо противоположно нашей “Бедность не порок”. Хотя корейцы имеют в виду, конечно, не протестантский постулат, а то, что бедность заставляет людей ссориться и совершать преступления.
Любопытно, что при сравнении богатых и бедных корейские пословицы делают выбор в пользу богача.
“Лучше иметь дело с грязным богачем, чем с добрым бедняком”.
“Жадный богач лучше, чем щедрый нищий”.
Здесь ситуация рассматривается не с моральной точки зрения, а с практической. От жадного богача, глядишь, что-то и перепадет, а самому доброму и щедрому нищему дать всё равно нечего:
“Бедный только и думает, как бы наесться в гостях”.
“Бедняк и рисом с солью тебя не угостит”.
В пословицах много говорится о тяжком быте бедняка:
“Бедному и помереть некогда”.
“Бедному болеть некогда”.
“Бедняк на займы живет”.
“У бедняка одни долги” (сравните с русской пословицей “Весь в долгах, как в шелках”).
Особое внимание уделяется в корейских пословицах отношению бедняков к еде. Бедняк неразборчив, ест всё подряд.
“Червяк горечи не знает”.

Истинный спаситель бедняка — ячмень. Эта неприхотливая культура не раз выручала народ в голодные годы. (Кстати, воспевание спасителя-ячменя не раз встречается и в стихотворениях Бёрнса. Самое известное — “Джон-Ячменное зерно”). Особенно ждали всходов ячменя в голодными вёснами, когда кончались запасы старого продовольствия. Ведь рис после всходов, пока он созреет, надо было ждать 40 дней, а ячмень поспевал уже на 20-й день.

“Нищий в голодный год и от ячменя жиреет”.
“Пока созревания риса дождешься — умрешь, а всходы ячменя увидел — значит, выживешь”.
Бедность уравнивает всех, перед ее лицом невозможно сохранить былое достоинство.
“И тигр, когда его прижмет, бабочек ловит”.
“Тигр в нужде за крабами охотится”.
“Обнищавший тигр лягушек пожирает”.
“И птица, когда жизнь невмоготу станет, в руки человека летит”.
Смешными и бессмысленными представляются попытки бедняка вырваться из вечного круга нищеты.
“Бедняк дом с черепичной крышей строит”.
“Чем беднее становится, тем усерднее дом с черепичной крышей строит”.
Дом с черепичной крышей выступает здесь символом богатства, ибо доступен был только состоятельному человеку. Простой народ покрывал свои крыши соломой.
Богач-бедняк. Эта ситуация в мире вечна и неизменна, считает корейская народная мудрость.
“Всегда есть те, кто гущу ест, и те, кто жиденькой похлебкой пробавляется”.
Сурово, как видим. Никаких перестроечных иллюзий.

Татьяна Габрусенко,
Корейский вестник.

Трудом праведным не наживешь палат каменных

Поделиться:

(Фрагмент из рассказа “Дом”)

Изначально о собственном просторном и красивом доме смолоду мечтал еще в начале 20-го века крестьянин села Пустоша Владимирской губернии Михаил Рогов. В том доме хотел он жить своей большой семьей. И казалось, судьба способствовала Михаилу. При Столыпине разрешили выходить из общины и заводить свое отдельное хозяйство на отрубах-хуторах. Конечно, не для каждого крестьянина был оправдан такой риск. Но молодым, сильным, работящим, или у кого в семьях имелось много рабочих рук… Для таких поселиться на хуторах и порвать с общиной, где за счет сильных хозяйств постоянно оказывалась «помочь» хозяйствам слабым, означало работать только на себя и, наконец, разбогатеть. И Михаил, молодой, сильный, работящий собирался отделиться от отца и завести свой хутор. И невесту он присмотрел под стать себе, проворную, трудолюбивую. Но, как говорится, человек предполагает, а Господь располагает.

Грянула война, и Михаила забрали по мобилизации в царскую армию. С год он провоевал и случилось… Потом Михаил и сам не мог сказать, что же то было, несчастье или напротив великое счастье. Сидел он в своем взводном блиндаже и тут австрийцы начали предшествующий наступлению артобстрел. И надо же такому случиться, что один из первых снарядов угодил в тот блиндаж – прямое попадание. Кто-то успел выскочить, кого-то завалило землей, и они задохнулись. Михаила не засыпало, но и выскочить он не смог, его придавило бревном-переводом, держащим накат, крышу блиндажа. Придавило не сильно, но выбраться он так и не смог. Благим матом орал Михаил, молил его вызволить. Да где там. Австрийцы пошли в атаку и выбили полк, в котором воевал Михаил с позиций. Так что Михаила услышали, а потом и откопали уже они. Михаил почти не пострадал, но, понятное дело, попал в плен.

Пленных погнали в австро-венгерский тыл. Там спросили, кто что умеет делать. Михаил сказал, что он крестьянин, умеет пахать, сеять, косить, жать, молотить… Его и определили на работу к зажиточному венгерскому крестьянину. Тот крестьянин сам со своим большим хозяйством управиться никак не мог. До войны нанимал батраков, но в связи с мобилизацией всех крепких мужчин забрали в армию, вот он и подал заявку на пленных, имеющих отношение к сельхозработам. Вместе с Михаилом туда отрядили еще трех пленных с конвоиром и стали они работать. А через неделю хозяин отправил пленных вместе с конвоиром назад в лагерь, всех кроме Михаила. Он упросил лагерное начальство этого пленного расконвоировать и оставить у него. Почему так поступил старый венгерский крестьянин? Да потому, что он сам был работяга и сразу распознал в этом молодом русском такого же работягу, который один будет трудиться за троих, если его хорошо кормить и оказывать ему всяческое уважение.

Так Михаил стал фактически уже не пленным, а уважаемым работником. Более того – хозяин души в нем не чаял. Так в том доме Михаил и прожил до самого конца войны. Все это время он не переставал удивляться увиденному – здесь в Венгрии хорошо в достатке жили не только господа, но и немало обыкновенных крестьян, имевших прибыльное хозяйство. По российским меркам его хозяин скорее походил на помещика, нежели на мужика-пахаря, а его дочь на барышню, хотя оба они нисколько не гнушались обычной крестьянской работы. Но более всего Михаила поразил дом хозяина. Далеко не все помещичьи дома в России были столь красивы и просторны. А что касается благоустройства и удобства проживания – Михаил вообще ничего подобного ранее не видывал. Также удивили и отличные, мощенные камнем дороги меж селами. Восхитила его и техника уже в те годы применявшаяся в крупных хозяйствах Венгрии. Ну и совсем сразило такое чудо как электричество. Электричество в разы расширяло возможности и облегчало сельский труд. Ничего этого и в помине не было на селе в России, где старшее поколение еще помнило крепостное право, а лучшая земля принадлежала помещикам, которых в тех же Пустошах имелось аж целых три семьи. Ну, а об электричестве знали только те мужики, которые бывали на отхожем промысле в городах.

Хозяин не просто благоволил Михаилу. Со временем русский пленный стал чем-то вроде члена семьи, во всяком случае, ел он за одним столом с хозяевами. Худо-бедно выучился он и по мадьярски говорить и где-то в конце 1916-го года хозяин сделал ему такое предложение:

– Михай, у меня нет сыновей, Бог не дал, только дочка. Некому мне хозяйство оставлять. Не хочу, чтобы оно в плохие руки попало, а у тебя руки как раз подходящие. Женись на моей Мирице, оставайся у нас насовсем. Будешь моим зятем, все хозяйство тебе перейдет вместе с домом.

Никак не ожидал такого Михаил, крепко задумался. Уж больно ему и дом и хозяйство здешние понравились, да и дочка хозяина пригожа и в работе сноровиста, и на него совсем не равнодушно посматривает. А главное, что более всего импонировало ему – это отношение к тем, кто хорошо и много работает. Здесь таких людей уважали. Увы, дома Михаил знал совсем иное отношение к таким как он. Пословицы: трудом праведным не наживешь палат каменных и, работа дураков любит, лучше всего характеризовали отношение к работягам в России. Ничего не ответил тогда Михаил хозяину. Тот понимал, что он колеблется и не стал торопить.

Подошла к концу война, пленных стали отпускать. Хозяин напомнил о своем предложении. А Михаил, как узнал, что уже не пленный и может ехать домой… Он сразу перестал колебаться и раздумывать. Поклонился до земли хозяину, поблагодарил за все и попросил прощения, что кроме работы ничем более не может ответить на его добро. Не мог он принять его предложение – уж очень по родным своим соскучился, по своей неустроенной, бездорожной и бедной России. Но дом, в котором два с половиной года прожил в Венгрии, Михаил накрепко запечатлел в своей памяти и решил построить такой же у себя в селе, чтобы жить в нем так же хорошо и богато…

Вернулся Михаил в Пустошу… и все вроде бы пошло к тому, чтобы его мечта осуществилась. После революции прогнали помещиков, поделили их землю и… Не все зажили хорошо и богато, но такие, как Михаил, работяги стали в НЭП быстро богатеть. Он женился, зажил своей семьей, и начал строить дом рядом с отцовским. Неподалеку от села имелся сосновый лес, ранее принадлежавший помещикам, но теперь и его поделили. Так что самое важное для строительства – бревна, были под рукой. Михаил нанял помощников, а проект составил сам, основываясь на планировке дома своего венгерского хозяина. За два года дом построили, правда, не совсем такой, как тот, венгерский, но по сравнению с прочими избами в селе, как правило невзрачными, тесными, он смотрелся настоящими барскими хоромами. Только в доме у Михаила имелись отдельные кухня, горница, спальня, детская, просторные сени и нечто вроде мансарды, комната под крышей, которые в селе звали светелкой. Но обычно те светелки были малы и не отапливаемы. Михаил же сделал ее так, что она получилась просторной и через нее проходила печная труба, которая ее же и обогревала зимой. Диву давались односельчане такому чудо-дому. Кто-то восхищался, кто-то завидовал… последних было куда больше. В общем, сглазили, ну а если рассуждать с позиций исторических реалий, построил Михаил свой дом не в той стране и не в то время. Порадовался жизни он со своей молодой женой всего пять лет. За это время родились у них двое детей, в том числе и первенец Пашка в 1927-м году. А потом НЭП прикрыли, и началась коллективизация…

В колхоз Михаил вступать отказался, как и большинство прочих зажиточных хозяев, то есть работяг. Таким образом, в колхозе оказались в основном безлошадные, имеющие мало домашнего скота и худой сельхозинвентарь. Такой колхоз конечно же существовать не мог, и началось… Началось то же, что и по всей стране. В колхоз стали загонять силой, а кто упирался раскулачивали, то есть отбирали почти все имущество, в первую очередь лошадей, скотину и лучшие орудия труда. Михаил просто так не отдал нажитое собственным трудом – он перерезал всех овец, свиней, перепортил инвентарь… За такое ему, конечно же, припаяли статью и осудили на восемь лет, а семью выселили. Жене с маленькими детьми пришлось искать убежища у свекра, а дом… В дом-красавец вселилась семья местного активиста, который стал председателем колхоза. И зажил тот председатель со своей семьей в доме, который не строил в свое полное удовольствие. Но в председателях он долго не удержался. Как свое собственное хозяйство не мог он вести, так и колхоз за два года едва по миру не пустил. Еще тот первый председатель отметился тем, что за это время нажил с полсела врагов и недоброжелателей. Так что после снятия с председателей оставаться в селе ему было никак нельзя: должность уже не защищала да и становиться рядовым колхозником ему не хотелось. Потому с помощью своих соратников по активистско-комсомольской деятельности он смог добиться разрешения уехать из села вместе с семьей. Но сбежал не с пустыми руками. Не мог он бросить дом-красавец. Темной ночью подъехали трактора, поставили огромный сруб на полозья и вывезли его на новое место жительства экс-председателя – его ведь хоть и понизили в должности, но из партии не исключили, а коммунистам в те времена многое позволялось, в том числе и присваивать имущество раскулаченных. На том же месте, где стоял дом, остались только вбитые в землю сваи. Вот и все, что увидел Михаил вместо построенного им дома, когда вернулся после отсидки.

После лагеря прожил Михаил недолго, ибо вернулся с подорванным здоровьем. Но его тяга иметь свой большой и удобный дом не умерла вместе с ним – она по наследству на генном уровне передалась сыну Павлу. Но, увы, время, в котором выпало жить сыну, тоже не способствовало осуществлению такого рода мечты. В годы Отечественной войны его 15-тилетнего мобилизовали на железную дорогу, замещать ушедших на фронт кадровых рабочих. Так он навсегда оказался связан с этой железной дорогой. И дом впоследствии ему выделили в поселке железнодорожников. Увы, то был совсем не такой дом, какой построил его отец, который он помнил из своих детских лет. Павлу выделили стандартную бревенчатую избу с одной небольшой комнатушкой, кухонькой, часть которой занимала печка и небольшими сенями. В этот дом он вселился со своей молодой женой. Двоим в таком доме, еще можно было жить. Но вот родилась одна дочка, затем вторая. В избе стало тесно и очень, очень неудобно. Старшая дочь подрастала, и ей никак нельзя было ночевать в одной комнате с родителями. Со временем та же проблема назревала и с младшей. Расширить дом, пристроить хотя бы еще одну комнату – то было невозможно сделать честно, по закону, ибо в свободной продаже не имелось никаких стройматериалов. И Павел решился – все вокруг от начальников до рядовых воруют и далеко не всех ловят, может, и меня не поймают. Совесть его не мучила, ведь власть настолько бессовестно поступила с его отцом, со всей его семьей. Она ему задолжала и не хотела признавать долг. Потому он считал себя вправе взять самому то, что необходимо для расширения его жилища. Единственно, что его сдерживало, это страх жены и возможная в этой связи семейная размолвка. Но в одну из летних ночей 1957-го года он решил все-таки сделать по-своему…

Источники:

http://dic.academic.ru/dic.nsf/dahl_proverbs/21535/%D0%9E%D1%82
http://www.pravda.ru/world/7591-korea/
http://snob.ru/profile/29233/blog/112789